Всемирно известные русские литераторы Толстой, Достоевский, Платонов, Чехов и Довлатов, несмотря на свой большой писательский талант, неоднократно боролись с собственными недостатками и резкой самокритикой. Прочтите сами.
Недовольный собой Лев Толстой (1828-1910)
Всеобщее достояние
«Сливки» русских писателей часто были недовольны собой, и Лев Толстой не был исключением. В 1850 году молодой писатель признавался в дневнике: «Я живу беспечно, как зверь», и обвинял себя в том, что он тратит время на бессмысленные занятия. «Я очень недоволен собой», — добавил он.
Однако самокритика не утихла с годами, в течение которых молодой граф стал трудолюбивым писателем. «Я не могу писать — это просто выглядит неправильно. И я не могу этого изменить», — мрачно отмечал Толстой в 1863 году. В это время он также много думает о своей молодой невесте Софье и критикует себя за то, что не заслуживает ее: «Я маленький и жалкий… безнравственный эгоист».
Как оказалось, Толстой был гораздо больше, чем «маленький и жалкий». Но, пожалуй, в его высказывании нет противоречия, ведь он сам говорил, что «один и тот же человек может превратиться из злодея в ангела, из мудреца в идиота, из силы в слабость…».
Не особенно симпатичный Федор Достоевский (1821-1881)
Василий Перов, Третьяковская галерея
Неудивительно, что человек, написавший такие глубокие психологические романы, как «Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы», не всегда был в радостном настроении. В определенном смысле Достоевский как личность соответствовал представлению о русском народе, который он сам характеризовал как меланхоличный. «Необходимость страдать на протяжении веков стала неотъемлемой чертой россиян», — писал он в «Дневнике писателя».
РЕКОМЕНДУЕМ: Преступление и наказание Федора Достоевского: Краткое содержание
Достоевский считал свою натуру «больной» и в одном из писем спрашивал себя: «Почему ты считаешь себя добрым и великодушным человеком? Нет, друг мой, я не особенно симпатичный, и это меня очень беспокоит…» Однако на самом деле Достоевский был чрезвычайно щедр и заботился не только о своей большой семье из четырех детей, но и о ребенке и родственниках своей бывшей жены.
Строгий к себе Андрей Платонов (1899-1951)
Всеобщее достояние
Андрей Платонов, написавший мрачный советский роман «Яма», прожил тяжелую жизнь, включавшую две войны, личное противостояние со Сталиным и смерть ребенка. Оптимистичный, но строгий человек, Платонов никогда не облегчал себе жизнь.
В одной из его записей в дневнике говорится: «Боже, какой я глупый! Взгляните хотя бы на предыдущие три-четыре страницы». Некоторые другие комментарии звучат еще более сурово: «Как бы мне хотелось писать художественно, ясно, со страстью и гордостью за рабочий класс, но я не могу».
Как писатель Платонов понимал слабость человеческой души, в том числе и своей собственной, и утверждал : «С детства каждый работает над своей социальной маской, чтобы обеспечить успех. Как было бы хорошо, если бы у нас не было масок! Как чудесно!»
Излишне скромный Антон Чехов (1860-1904)
Ван Митин
Мастер юмора и иронии, Чехов мог пошутить о чем угодно, в том числе и о самом себе, и не только в своих рассказах. Он однажды написал брату композитора Петру Чайковскому: «Теперь Чайковский — номер два в русском искусстве, потому что Лев Толстой долгое время был номером один… тройка достается Илье Репину, а я, признаюсь себе, 98-й».
Конечно, Чехов сыграл гораздо большую роль, чем он признавался, но он был и оставался скромным на протяжении всей жизни, чувствовал себя неуютно на сцене и часто был недоволен своей жизнью. «Мне хотелось бы совсем вырезать несколько лет из своей жизни», — писал он в 1890 году, но тем не менее сохранил чувство юмора. Потому что в том же месяце он отметил: «Я столько выпил в Петербурге, что Россия будет мною гордиться!»
Безрадостный Сергей Довлатов (1941-1990)
Гетти Изображения
Советский писатель Довлатов, эмигрировавший в США в конце 1970-х годов, всегда утверждал, что хотел бы быть похожим на Чехова. С точки зрения юмора и самоскептицизма, это действительно было правдой. «Сейчас я одеваюсь крайне плохо, а раньше одевался еще хуже», — так прокомментировал он свой стиль в Америке.
Освободившись наконец от советской цензуры, Довлатов, похоже, тоже не был счастлив в Америке и страдал алкоголизмом и депрессией. «Я всю жизнь чего-то ждал… и вот все кончено, ждать уже нечего, нет источников радости», — отмечал писатель.
Тем не менее он продолжал работать и писать. «Я пишу для своих детей, чтобы они могли прочитать все это после моей смерти, чтобы они поняли, какой чертовски хороший у них был отец, и слезы потекли из их бесстыдных американских глаз», — писал он с оттенком самоиронии.
Продолжить чтение:
© ПАСПЕР
Подписывайтесь на наши группы социальных сетях, чтобы первым получать свежие материалы:
- Наша группа ОДНОКЛАССНИКИ
- Наша группа ВКОНТАКТЕ
